Красота от боли (ЛП) - Страница 77

К оглавлению

77

- Она думает, что мы влюблены или по крайней мере у нас есть куда стремиться

Я выплевываю слова, как приманку на крючок, чтобы посмотреть будет ли клев.

- Ты так думаешь?

Черт возьми. Я не могу ответить ей её же тоном, когда её интересует мое мнение или, когда она шутит.

Она стоит на своем, но у меня есть свои способы. Безусловно, у меня нет никаких шансов разговорить её просто спрашивая, но у меня есть другие методы, как заставить петь эту пташку.

39
Лорелин Прескотт

Слова Маргарет Маклахлан отдавались эхом в моей голове, когда мы ехали к ней домой.

- Единственная причина, по которой он позволил тебе называть его Джеком Генри - он влюблен в тебя

Эта выдумка была бы в самый раз, если бы он сам попросил меня называть его так, но он этого не сделал. Ему до смерти хочется узнать наш с его матерью секрет. Позже он обязательно захочет переубедить меня рассказать его ему, а сейчас он с таким упорством пытается создать впечатление спокойного человека, но меня не проведешь: я хорошо изучила его за всё время, что мы были вместе. Будет забавно посмотреть на его попытки, которые ни к чему не приведут. Я сомкнула губы.

Наконец после долгой поездки мы оказываемся у огромного дома на вершине холма. Может быть даже горы. Конечно, он не так впечатляет, как особняк.

- Ты вырос здесь?

- Да

- Здесь красиво

Но это намного лучше тех крошечных квартир и аренды домов, которые я сменила в свои ранние годы. Лахлан вытаскивает наши сумки из машины и заносит вовнутрь. Здесь нет его или моих вещей, наши вещи собраны в его дорогие чемоданы. Таким образом, мне не нужно краснеть за свою поношенную и плохо сочетающуюся одежду.

Войдя в прихожую, я не могу оторвать взгляда от красивой винтовой лестницы, ведущей наверх. Тут я слышу, как откуда-то доносится голос его матери.

- Джек Генри?

- Да, мам. Мы здесь. Я сейчас отнесу наши вещи в комнату, и мы спустимся через минуту

Следуя за ним наверх, я оказываюсь в его большой спальне и крайне удивлена, увидев кровать с балдахином. Это конечно романтично, но совсем не это я ожидала увидеть в комнате у мужчины. Подойдя поближе, я дотрагиваюсь рукой до одной из колонны. Нам нужна такая кровать в Авалоне. Я смогла бы проделывать интересные вещи на ней.

Мы спускаемся вниз в гостиную к его семье, и всю дорогу я напоминаю себе, что он не Лахлан. Он Джек Генри.

- Джек Генри

Он поворачивается на свое имя. На свое настоящее имя. На имя, которым его называет только его мать.

- Что такое?

Понадобится какое-то время, чтобы привыкнуть к этому.

- Ничего. Просто пытаюсь привыкнуть к твоему имени. А еще боюсь оговориться

- Не волнуйся. Если ты всё таки оговоришься, мы скажем им, что Лахлан - это уменьшительно-ласкательное имя для меня. Но только не дикарь

- Думаю, это должно сработать. Как никак это часть твоей фамилии. Поэтому-то ты выбрал его?

- Я выбрал его, потому что хотел слышать, как ты произносишь какое-то подобие меня

- Ты всегда так делаешь?

- Нет, только с тобой

Черт. Разговор заканчивается, как только мы входим в гостиную. Как бы мне хотелось знать причину, по которой он это делает. Надеюсь, что этот разговор отложен до лучших времен.

***

Проведя вечер с семьей Лахлана, я иду в ванную, чтобы подготовиться ко сну. Я думала, что встреча с ними поможет мне понять Лахлана, но это только всё усложнило. Они такие простые. И любящие. Не думала я, что у мужчины, предлагающего женщинам бессмысленные сексуальные отношения, окажется такая семья.

В поисках пижамы, если это конечно можно так назвать, я выбираю менее очаровательную, но кого я обманываю? Он остался всё тем же человеком, с которым я жила в течение двух месяцев. Короткую, черную, атласную ночную рубашку он воспримет не иначе как прелюдию к сексу.

Останавливаюсь в дверном проеме, прежде чем войти в спальню.

- Ты уверен, что спать вместе в доме твоих родителей - удачная идея? Это не приведет ни к чему хорошему

Он лежит на кровати без рубашки, заведя руки за голову. С моих губ срывается стон удовольствия от одного его вида.

- Поверь, у мамы не было другого выхода

Я подхожу к кровати, но останавливаюсь и касаюсь одной из колонн. Мне нравится эта кровать.

- Станцуешь мне сегодня вечером один из твоих приватных танцев?

Даже после всего этого времени, проведенного вместе, его развязность шокирует - он хочет поиграть в доме детства, тогда как комната его родителей находится напротив по коридору.

- Ни в коем случае, не в доме твоих родителей. Это было бы грубо с нашей стороны

Встав с кровати, он ловит меня, прежде чем я успеваю забраться. Обхватывает меня сзади и обворачивает мои руки вокруг столбика. Перехватив мои руки сверху, он удерживает их таким образом, что я не могу пошевелиться. Его теплое дыхание обдает мою шею, отчего мурашки бегут по моему телу. Так нечестно.

- Ты говоришь мне “нет”?

- Твои родители убьют меня, если не дай бог услышат нас

Его губы касаются мочки уха и посасывают её до того, как укусить.

- Мне всё равно. Пусть слышат

- Нет

Это больше походит на слабую просьбу, чем на строгую команду, которую я намеревалась произнести.

Он стонет мне в ухо.

- Мне не нравится, когда ты говоришь мне “нет”

Он жалуется, и это восхитительно.

- Знаю, ты не привык слышать такое, но время от времени тебе бы не мешало слышать “нет”

- Мне хватит и одного раза

77